 |
|
Исповедь солдата с высшим образованием (часть 2-я)
|
Часть 5. Солдат — превыше всего
Чем больше сержант спит,
тем меньше от него вреда.
Примерно через три недели КМБ у нас появляется новое развлечение. На все 80 человек изготавливаются деревянные лопаты, и мы, поначалу с азартом, приступаем к чистке снега.
Лопаты сделаны по-совковому, не для себя. Очень ненадежно. При этом нас предупреждают, что стоимость каждой 80 рублей. Если что, мол, вычтем из зарплаты. Естественно, что через две недели половина лопат была переломана.
Наша работа не зависит от погоды. Армейские перчатки придуманы не для того, чтобы было тепло, а чтобы руки не отморозились. Через 2 недели работы мои ладони стали сизо-черными, кожа потрескалась, засочилась кровь.
После долгой работы на морозе мы здорово замерзаем. Сержанты придумывают очередное развлечение: “полеты на Кипр”. В бушлатах, в сапогах, в шапках мы всей ротой, плотно, как сельдь в бочку, набиваемся в “сушилку”, где температура не опускается ниже +24° С. Один из нас становится лицом к батарее, спиной к нам — это пилот. Он объявляет: “Уважаемые пассажиры, мы совершаем рейс Сушилка—Кипр. Температура за бортом –28, высота полета 10000 м”. Потом в игру включается сержант, он командует: самолет совершает правый поворот — вся рота кренится вправо, потом левый поворот — мы наклоняемся влево. Полет продолжается, пока мы не надышим, не нагоним температуру +30° С.
Один из главных принципов, который успешно применяется для муштры, это коллективная ответственность — “из-за одного страдают все”. Справедливее было бы этот лозунг поместить на первую полосу официальной газеты Московского военного округа вместо паскудно-лживого “Солдат для Отечества превыше всего”.
Один солдат не побрился вечером — весь взвод долго и упорно отжимается, один боец покурил в туалете — вся рота лишается перекуров на день, строевой шаг не дается одному — часами марширует целый взвод. Понятно, какие чувства испытывают бойцы по отношению к таким “косякам”, неудачникам. И начинается подавление и унижение слабых. Армия воспитывает в новобранцах вместо смелости — наглость, вместо жесткости — грубость, вместо дружбы — вражду.
Был у нас в части страшный инцидент. Два дембеля пожгли ноги Чике, ротному запевале, простому парню из деревни. Ночью вывели в сушилку и в течение 1,5 часа по-садистски издевались, в том числе жгли ноги обычной зажигалкой. После этого он не мог носить сапоги и ходил по улице в тапках. Для меня, в армии ко многому привыкшему, это вызвало просто шок. Это даже не фашизм — жечь голое мясо парня, с которым почти полтора года ешь за одним столом и спишь на соседних шконках. Это гораздо хуже.
Причем Чика так бы ничего и не сказал, он просто пришел в санчасть, фельдшер рассказала командиру, командир припер к стенке дежурного по роте и до всего дознался.
На утреннем разводе командир части в своей гневной речи разнес в пух и прах за “преступную халатность” командиров подразделений, и я стал уважать его больше. Затем он вызвал из строя одного из тех “дембелей”, вкатил ему затрещину и заставил ползать в грязной луже. Можете обвинять командира, а заодно и меня в негуманности, но после этого уважение к командиру у меня поднялось еще выше…
На “дембеля”, который был идейным вдохновителем и непосредственным исполнителем, военной прокуратурой было заведено уголовное дело. Закончилось оно так, как и следовало ожидать: “честь части” и спокойствие своего мягкого места оказались командиру дороже справедливости. Дембель даже уволился в срок…
Маленькую надежду дарят некоторые выделяющиеся из общей массы солдаты. Кстати, опираясь именно на них, офицеры могли бы переломить ситуацию.
Из таких, например, был Сашка Марков. Этот парень сочетал в себе, казалось бы, несовместимое: глубокую православную веру и увлечение панк-культурой. Какой-то удивительно беззлобный, щупловатый, с немного прищуренным, растерянным взглядом и улыбкой, спрятанной в уголках рта, но всегда готовой затеплиться.
Положа руку на сердце — солдат он был никакой. За время службы Сашка не выработал ни командный голос, не научился ругаться матом, не стал тащить что плохо лежит. Будучи хорошим самородным художником, он разрисовывал всем старослужащим конверты, не умея отказать. Во время Великого поста он не ел яйца, масло и мясо, и это при небогатом солдатском рационе.
Тоже из независимых, но совершенно другого плана человек — мой друг Володя Одиноков. Он поступил в Саратовское военное училище спецназа, но получил травму, и из училища его сразу отчислили. Спустя несколько месяцев он скрыл на военно-врачебной комиссии наличие травмы и пошел служить в армию, чтобы иметь возможность снова потом поступить в училище. Что он и сделал, подменив при поступлении рентгеновские снимки.
Часть 6. Гостиница
Солдат — человек вольный:
куда прикажут, туда и идет.
Удивительно, но среди лесов и болот стоят в части три большие гостиницы: двух-, трех- и четырехэтажная. Задуманы для офицеров, приезжающих на сборы. На самом деле используются по-всякому.
В гостиницах ночуют все кому не лень. Напоминаю — территория воинской части. Отгороженная высоким бетонным забором. На КПП всегда наряд. Святая караульная служба, на вечернем разводе дежурный по части говорит о необходимости быть бдительным, нести службу со всей ответственностью, особенно в свете набирающего силу терроризма. А вечером же подъезжает “БМВ” с девицами на заднем сиденье: открывай калитку, сука, чего встал!
А командир части — ум, честь и совесть сначала советской, а затем и Российской армии. Железный и несгибаемый — Арон Барнабович Бебия. Тот же самый, который так отчаяно борется с дедовщиной. Только по прошествии года службы стал ясен истинный размер его махинаций.
То, что солдаты работают на офицерских дачах, в общем-то никого не удивляет. Но здесь все масштабнее, циничнее, страшнее. Солдат поступает на службу, проходит курс молодого бойца, принимает присягу и отправляется… на хлебокомбинат. Работает грузчиком с 7 вечера до 7 утра. Без выходных, без праздников, без прав. К нему относятся почти как к рабу. Хозяева комбината тоже кавказцы (кланово-родственные связи командира). В своей стране пойти защищать Родину — и попасть почти что в рабство к иноземцу. Где еще такое может быть?
Хлебокомбинатом бизнес не ограничивается. В области есть еще птицефабрика, молокозавод, другой хлебокомбинат. Периодически требуется помощь соседнему винно-водочному заводу. Как-то сломался аппарат по мойке тары — пригнали взвод солдат. Командир — он же щедрый. За чужой счет, не своими руками. А может ли такое быть? Ведь есть же проверяющие структуры, есть милиция, ФСБ, прокуратура.
Так для того и нужны три гостиницы. Представители всех вышеперечисленных ведомств у нас бывали. В хороших номерах, ужинали в офицерской столовой, а кто попросит — тому и девочку. Командир — он же умный. И дальновидный.
* * *
...Миша Пронин вернулся домой живым и здоровым. О том, что пришлось год послужить, не жалеет. Зато у Миши есть теперь своя четкая точка зрения на то, что нужно сделать в государстве, чтобы наша армия стала настоящей, а не такой, какой мы ее знаем сейчас. Жаль, что те, кто сегодня пытается заниматься ее реформированием, не прослужили в такой армии хотя бы года.
Московский Комсомолец
21.04.2005 |
|
| Добавлено: 21-4-2005 01:50PM |
 |
|
|
|
|
|
|
|
В связи с повышенным интересом аудитории сайта osvic.ru к публикуемым на сайте рейтингам,
специалисты фирмы «Ос.А» в очередной раз предупреждают:
никакой рейтинг не является истиной в последней инстанции!
Для оценки ситуации на рынке, в конкретном случае, образовательных услуг, труда, рейтинги и полезны, и интересны.
Пользуйтесь на здоровье, изучайте, сравнивайте, анализируйте, делайте свои выводы на основе рейтинга, но не теряйте здравого смысла.
Ведь рейтинги делают люди, а им свойственно ошибаться.
|
|
|
